– Не сдал. Потому что тебе смерть не грозила. И ты знал, что тебя вытащат. А как порохом запахло, так и приехали... Правильно Юля сделала, что ушла от тебя. Чухарик ты и есть Чухарик. И Штуцера ты кончил, потому что Чухарик... Ну, это ты ему на том свете объяснишь, зачем ты его убил...

– Я... Я не хочу на тот свет! – взвыл Эдуард.

– Извини, ничего не могу поделать, – повернувшись к нему спиной, сказал Семен. – Юлька ни за что не вернется к тебе. А членом семьи ты оставаться не можешь, потому что предатель. Как предатель...

Он не договорил – помешал звук вдруг лопнувшего стекла и послышавшийся затем визг рикошета. Над головой Семена что-то просвистело, а стоявший за ним человек вдруг схватился за живот...

– Твою мать! – Семен испуганно присел, хватаясь за пистолет.

А рядом с ним захрипел, взявшись рукой за горло, Жора.

Стреляли из бесшумного оружия, откуда-то из темноты. Эдуарду даже показалось, что за прибрежными кустами мелькнул чей-то силуэт. Стреляли плотно, очередями. Переполошенный Семен и думать забыл о приговоренном родственнике. Отстреливаясь, он бежал к машине, корпус которой мог защитить его от пуль.

Какое-то время Эдуард сидел как заяц под кустом с поджатыми ушами, наблюдающий, как поймавшая его лиса дерется с напавшим на нее волком. И, наконец, до него дошло, что у него появился шанс на спасение.

Припадая к земле, на согнутых ногах он развил немыслимую для обычной ситуации скорость. Пули свистели у него над головой, а он бежал, пока с треском не влетел в прибрежные камыши, которые казались ему очень густыми, чтобы спрятаться в них.

Он хотел погрузиться в грязную воду пруда по шею, но здесь оказалось мелко. И не вода, а сплошной ил. Но Эдуард лег на спину, оставив на поверхности среди тростинок камыша лишь лицо. Помогая себе ногами, он осторожно продвинулся в глубь зарослей.

Впрочем, искать его никто и не собирался. Отзвучали выстрелы, над озером снова воцарилась тишина. А потом где-то вдали заунывно взвыла милицейская сирена. Только тогда Эдуард вылез из своего мокрого укрытия и побежал, огибая пруд.

Куда идти, он еще толком не знал. Главное, он избежал гибели. А возможно, и опасного родственника. Он бежал, мечтая о том, чтобы все Бурыбины исчезли с лица земли...

Глава 15

Ждан тихонько постанывал, потирая раненную, наскоро перебинтованную руку. Пуля прошла навылет, но, видимо, задела кость, поэтому ему было так больно.

– Терпи, брат, терпи, – нервничал Семен. – Главное, жив остался. А двоих положили, гады...

Это война, и развязал ее Паук. Только его наемники малость просчитались: их целью были Семен и Ждан, а убили они двух телохранителей. Еще два бойца были серьезно ранены – их сейчас везли в больницу на джипе сбежавшего Эдика. А Семен и Ждан ехали домой, к отцу. Нужно было срочно решать, что делать. А пока нужно оповестить всех об опасности.

Семен позвонил Леве – тот уже дома, а особняк отца находится по соседству, там он будет в большей безопасности, чем у себя. Во всяком случае, Семену очень хотелось на это надеяться.

На очереди Стас, но его телефон почему-то не отвечает... Но вот, наконец, послышался его голос.

– Да.

Судя по его вальяжной интонации, он еще ничего не знал.

– Брат, нас обстреляли, Ждан ранен.

– Куда?

Стас пытался сохранить спокойствие, но чувствовалось, что давалось ему это нелегко.

– В руку. Ничего серьезного... Я надеюсь...

– С Эдиком разобрались?

– Облажался Чухарик.

– Плохо. Проблему с ним решили?

– Почти.

На днях Семен разговаривал с Юлей. Она упрямо не желала возвращаться к мужу. Никто пока не собирался вычеркивать Эдика из списков семьи, но ведь он сам, разозлившись, мог наломать дров. Поэтому и попал в разряд ненадежных, и Семену пришлось организовывать ему проверку, которую тот выдержать не смог. Эдик сам подписал себе приговор, но исполнить его не успели...

– Почти? Это не ответ.

– И не результат, – поморщился Семен. – Оформить его собирались, а тут эти... Пока отбивались, Чухарик ушел. Автоматы у них были, глушители. Все очень серьезно, брат... К отцу надо, решать, что делать. Ты бы Леру свою забрал, и к нему...

– Да, ты прав, надо собираться. Только Леры нет.

– Где она, в клубе?

– Нет ее, у матери она. У отца инфаркт был...

– Так это же далеко.

Насколько знал Семен, Лера была родом из небольшого города, находившегося в километрах в пятидесяти от Старобоярска.

– Ничего, она на машине.

– С охраной хоть?

– Какая охрана? Ты же знаешь, она у меня сама себя охраняет.

Семен кивнул. Лера и рукопашным боем владела, и охранной лицензией, которая позволяла ей держать при себе служебное оружие, мало чем отличающееся от боевого.

– Все правильно, брат. Я тоже не хочу, чтобы мою жену мужики охраняли. Я ей двух девок нашел.

– Я Лере предлагал такой вариант, она не хочет... Да ты не переживай, я с Лерой я сам разберусь. Сам ты где?

– К отцу еду... Надо бы еще и Юльку забрать. Она и хоть и не при делах, но все может быть. Да и Чухарик бегает где-то, вдруг наскочит...

– Это хорошо, что ты о ней заботишься. Только тебе сейчас не до нее.

– Ну, людей под рукой нет, некого за ней послать, – сказал Семен.

Свободных людей у него под рукой действительно не было. Но в запасе есть парочка толковых ребят, которых он мог поднять из теплой постели, чтобы отправить за Юлей. Но сейчас они нужны были ему для другого дела. Разговор со Стасом навеял ему одно нехорошее предположение, которое он хотел бы опровергнуть.

– Ничего, я все организую. Ты, давай, к отцу езжай, там встретимся, разберемся...

Семен отключил телефон и глянул на брата. Ждан сидел, инстинктивно поглаживая больную руку. Он молчал, закусив нижнюю губу. Семен смотрел на его немые страдания и представлял, как жестоко расправится с его и своими обидчиками.

Звездное небо качалось над головой, земля, казалось, пыталась выскользнуть из-под ног. Собака взяла след, женщина-кинолог сначала двинулась за ней шагом, затем перешла на бег. Но это ее работа. А Павел не очень понимал, зачем он сам бежит за ней. Может, потому что она – женщина, и ему, как мужчине, неудобно отставать от нее. А бежать после выпитого тяжко, да и легкие прокурены насквозь. И зачем ему все это нужно?

Но вот, наконец, собака остановилась и озадаченно закружилась на придорожном пятачке.

– Здесь они сели в машину, – сказала круглолицая девушка с погонами старшего лейтенанта.

Она была раздосадована так, будто именно из-за нее преступники ушли.

– А машина их ждала, – в раздумье кивнул капитан Нырков, опер из местного РОВД. – Ну, так по-другому и быть не может. Акция была спланирована...

В отличие от Павла, он почти не устал, пока бежал. И дыхание у него не сбитое. А еще его переполняло желание работать, чего Никифоров не мог сказать про себя. Документы на увольнение уже отправлены, в ближайшее время подпишут приказ, и все, прощай, милиция. Может, сегодня у него последнее дежурство.

Он посмотрел на светящиеся в темноте многоэтажки спального микрорайона. К ним вела дорога, по которой уехали преступники. Повернувшись к высоткам спиной, он глянул на пруд, виднеющийся вдали. За ним тоже светятся многоэтажные дома, но между двумя микрорайонами большой пруд с пустырем, который почему-то именуется парком. Деревьев раз-два и обчелся, искусственного освещения нет, про асфальтированные дорожки и скамейки для культурного отдыха и говорить нечего. Зато бандитские разборки – всегда, пожалуйста. Место темное, безлюдное. В лихие девяностые отсюда частенько трупы вывозили...

И сегодня, похоже, произошла разборка. Два трупа, кровь гильзы, следы от машин... Особенно много гильз было в кустах, откуда тянулся взятый собакой след.

– Акция была, – кивнул Павел. – Но какая? Разборка? Тогда почему стрелки машину здесь бросили?

– Может, разборка между одними были, а это третья сторона? Подъехали, выбросили десант, марш-бросок по пересеченной местности, занятие боевой позиции, огонь на поражение...