– Пожалуйста, во двор, – обращаясь к водителю, попросила Юля.

– Ну, как скажете, – скабрезно, как показалось Павлу, усмехнулся прыщавый парень с бакенбардами чуть ли не до подбородка.

Павлу очень не понравилось поведение водителя, может, потому он и не возмутился, что Юля его не отпускает. А может, он просто не хотел расставаться с ней?

А Юля жала на кнопку другого брелка, и Павел видел, как поднимаются гаражные ворота.

– В гараж, если можно...

– Ну, в гараж, так в гараж... Только у меня жена, – хихикнул парень. – И я третьим с вами не могу. Вы уж сами как-нибудь, ладно?

Машина заехала в гараж, остановилась, и только тогда до Павла дошел смысл сказанных слов.

– Третьим?! – вскипел он. – Ты кому этого говоришь, сосунок!.. Да я тебя сейчас здесь в яме похороню!

Он потянулся к водителю, будто клешней схватил его за горло.

– Извинись, быстро!

– Простите, пожалуйста! – в паническом ужасе прохрипел парень.

– Не надо, пожалуйста! – вступилась за него Юля. – Он же просто дурачок.

– Вали отсюда, дурачок!

Павел отпустил его, достал из кармана несколько сотенных купюр, бросил на переднее пассажирское кресло.

– И за языком следи, а то когда-нибудь без головы останешься, – успокаиваясь, сказал он.

– Да, да, конечно...

Они с Юлей вышли из машины, а таксист резко сдал назад, выехал из гаража и пронесся через двор, едва не зацепив за чашу фонтана.

– А ты что, мог бы его задушить? – удивленно посмотрела на Павла Юля.

– Вряд ли. Но морду ему надо было набить.

Он вспомнил, как однажды они с Леной гуляли в парке. Она тогда была еще молодой и привлекательной. Над городом уже сгущались сумерки, когда они возвращались домой. Они шли по безлюдной парковой аллее, проходили мимо лавочки, на спинке которой сидели двое. Они не пытались приставать к ним, но один другому с матом сказал, что не отказался бы от Лены. Прозвучало это тихо, но Павел услышал и взорвался. Пришлось потом в реанимацию ходить, извиняться перед говоруном... Значит, все-таки любил он Лену, если так возмутили его чьи-то притязания на ее тело.

– Ты такой ревнивый? – с провоцирующей улыбкой спросила она, нажав на кнопку пульта, чтобы закрыть въездные ворота.

Видимо, на это она истратила последние силы, и, чтобы не упасть, оперлась о стену.

– А кого я ревновал?

– Меня... Или нет?

– Ну, это не совсем ревность. Это больше оскорбление...

– Но ревность все-таки была? – с надеждой спросила она.

– Может, и была... Что мы здесь делаем?

– Идем ко мне домой, – кивком головы показала она на дверь, через которую из гаража можно было попасть прямо в дом. – Ты обещал меня проводить.

– До кровати?

– Какой ты! – кокетливо хихикнула она.

И снова привела в действие пульт дистанционного управления. На этот раз стали закрываться гаражные ворота. И в гараже стало стремительно темнеть.

Юля попыталась оторваться от стены, но пошатнулась и снова прилипла к ней. Движением руки призвала Павла на помощь. Отказать он ей не смог, обнял за талию и вместе с ней прошел в круглый холл с белым полом. Здесь было светло и без электричества. А светлый кожаный диван с удовольствием принял в свои упругие объятия пьяную женщину.

– Ты обещал до постели... – вращательным движением руки показала она в сторону лестницы.

– Может, немного выпьем? – спросил Павел.

В машине он уже потерял над собой контроль, в пьяном бреду смешав в одно и Юлю, и Лену. Он остро чувствовал в себе мужчину, и знал, что не остановится, если Юля снова окажется в его объятиях. Он снова найдет оправдание себе, а это прямой путь к измене... А завтра он уже не сможет найти себе оправдания, и как же горько тогда будет на душе... Он должен понимать, что Юля и Лена – это вовсе не одно и тоже. И алкогольное опьянение вовсе не предлог, чтобы терять над собой контроль.

– Да, конечно... Может, я что-нибудь приготовлю? – заплетающимся языком, неуверенно спросила она.

– А сможешь?

– Э-э, не знаю...

– Может, я сам посмотрю, что там в холодильнике?

Он нашел бутылку водки, сыр, колбасу, банку с огурчиками. Больше ничего и не нужно.

Юля лежала на диване – пьяная и веселая. Она кое-как села, чтобы взять поданную рюмку.

– За любовь? – спросила она.

И протянула к Павлу свободную руку, чтобы обнять его за шею. Уклоняться он не стал, но и вплотную приближаться к ней тоже...

– Думаешь о своей Лене? – с грустью спросила она, догадываясь, какая смута у него на душе.

– Думаю.

– Ты очень-очень ее любишь. Я не спрашиваю, я ей завидую...

– Нечему тут завидовать. Она ничего не получала, пока была жива.

– И я ничего не получаю... Саша не любил меня. Эдик тоже... А я любви хочу... Ну тебя к черту, Паша!

Отчаянно махнув рукой, она потянула к бутылке. Но он опередил ее, сам наполнил рюмку.

– Не надо к черту. Я к ней хочу. А она не у черта, она хорошая была... Она ждет меня на небе.

– Ты сумасшедший... Я такая же... Два сапога пара... Только ты не хочешь, чтобы мы были в паре...

– Может, и хочу. Но Лена перед глазами стоит. И она не хочет...

– А может, хочет... Я правда, сумасшедшая, если такие мысли в голову лезут.

– Какие такие?

Юля протянула рюмку, чокнулась с ним и выпила. Долго кривилась от горечи, потом сказала:

– И Лена с тобой... И я с тобой... Ты никогда не пробовал втроем?

– Что? – не сразу понял он.

– Да этот глупый таксист сказал, так же глупо подумала и я... – Юля покраснела, но продолжала смотреть Павлу в глаза. – Ну, это совсем не то, что он сказал... Я живая, а Лена нет. Мы как бы вдвоем, но Лена с нами. И ты со мной, но как будто с ней... Так она поймет, как ты ее любишь. А то, что ты там думаешь о ней, убиваешься, это все не то. А если ты будешь со мной, как с ней, тогда она поймет... Только ты не думай, что я этого хочу. Просто мне тебя жаль... Что это я такое говорю! Ну, конечно, хочу... Хочу! Потому что сумасшедшая! Такая же, как и ты... Говорят, сумасшествие не заразно. А мне так уже не кажется... Ну, чего же ты молчишь?

– Мне кажется, что это не только сумасшествие. Это еще и какое-то извращение.

– Никогда еще не извращалась...

– Может, и начинать не надо?

– А ты сам как думаешь?

– Давай выпьем!

– Я уже пьяная... Голова уже не в порядке... – накрыв глаза ладонью, запинаясь, проговорила Юля. – Несу какой-то вздор... Только почему-то не противно... Что со мной, а?

– Пить надо меньше.

– Зачем тогда наливаешь?

– Не хочешь, не пей.

Но Юля выпила. Раз, другой... Сначала она замолчала, не в силах ворочать языком, затем закрыла глаза и, свалившись на диван, заснула.

Досталось и Павлу. Он должен был встать и покинуть этот дом, но водка расслабила его так, что лень было напрягать мышцы. Он решил немного посидеть в тишине, чтобы прийти в норму, но сон одолел и его.

Проснулся он среди ночи, пьяный и тяжелый. Юля спала на диване, подобрав ноги. Он поднялся, снял со стола на кухне скатерть и накрыл женщину. Немного постоял, любуясь ею, а затем ушел...

Глава 11

Дождь давно уже прошел, а щетка дворника реверсом, с гулом и скрипом скребла по лобовому стеклу. Гром над городом не гремел, но молния все же сверкнула. Она ударила водителя темно-синей «Хонды» точно в лоб, оставив после себя маленькую дырочку с кровавой каймой. На лице покойника застыла гримаса предсмертного ужаса. Он сидел за рулем своего автомобиля, когда к нему подошел убийца; он видел, как тот направлял на него пистолет и, прежде чем умереть, успел испугаться, что называется, до смерти.

Киллер ушел, а машина так и осталась стоять на светофоре. Сначала к ней подъехал экипаж ГИБДД, затем оперативно-следственная группа. Павел уже собирался ехать домой, когда в кабинет к нему зашел Стрельнев и велел ехать на Олимпийскую улицу, где произошло убийство. Он подъехал сюда одновременно с начальником управления по борьбе с организованной преступностью.